Память - Страница 44

Леди Элис постучала длинным накрашенным ногтем по кружевной скатерти – ни крошки, ни пятнышка там, где стояла ее тарелка. – Мне необходимо это знать, Майлз. Может ли капитан Галени стать в данной ситуации проблемой? Больше сюрпризов мне не нужно.

– Что ты имеешь в виду под словом «проблема»? Он сам будет проблемой? Или он их создаст?

В мягкой тональности голоса Элис прорезались металлические нотки. – – Именно об этом я тебя и спрашиваю.

– Не знаю… Думаю, он будет страдать. Извини… – Галени собираются к чертовой матери отшить, вот оно что… «Господи, Дув… я не это хотел для тебя сделать. Прости, прости… сегодня такой день, когда я кругом виноват…»

– Ну что ж, в конечном счете – выбор за Лаисой, – рассудительно заметила Элис.

– Как может бедняга Галени соперничать с императором?

Она поглядела на него с легкой жалостью. – Если она любит Галени… никакого соревнования не будет. Если же нет… то и проблемы нет. Верно?

– Думаю, моя голова этого не вынесет.

Губы леди Элис чуть дрогнули, демонстрируя тайное согласие со сказанным, однако тут же выражение ее лица вернулось к обычному приятному спокойствию: к ним снова приблизился Грегор со своим конным цирком. Грегор помог Лаисе сойти с лошади, в процессе ухитрившись исполнить нечто, весьма близкое к объятиям. Он снова передал лошадь в руки конюху. Еще один слуга поднес два серебряных тазика, чтобы пара могла смыть следы прикосновения к лошади (если таковые имелись) со своих рук. Совершенно излишний жест: должно быть, животину сегодня утром чуть не утопили в шампуне. А круп ее сверкал так, что Майлз, не колеблясь, мог бы прямо с него есть свой обед.

Элис демонстративно поглядела на свое хроно. – Мне жаль завершать это восхитительное время, Грегор, но до встречи с графом Форталой и министром Ванном осталось всего двадцать минут.

– О! – Щеки Лаисы порозовели и, испытывая муки совести, она вскочила с кресла, куда только что присела. – Я отрываю вас от работы!

– О нет, раз здесь есть леди Элис, чтобы мне об этом напомнить, – парировал Грегор, кинув в сторону Элис быстрый взгляд, который заставил ее кисло улыбнуться. Но Грегор послушно встал и склонился к руке Лаисы… неужто он?.. Да. Он собирается поцеловать ей руку. По сути Грегор перевернул ее руку ладонью вверх и чуть коснулся губами. Майлз скрестил руки, прикрыл собственный рот ладонью и прикусил язык. Когда Грегор выпрямился, Лаиса сомкнула ладонь, пряча место поцелуя, – будто бабочку поймала – и улыбнулась. Да нет, усмехнулась. Грегор усмехнулся в ответ с таким видом, словно он слегка пьян. Элис кашлянула. Майлз прикусил язык еще сильнее. Грегор с Лаисой обменялись долгим и в высшей степени идиотским взглядом. Наконец Элис прервала мизансцену, взяла Лаису за руку и увела ее прочь, что-то радостно объясняя насчет прогулки через нижние залы, где по пути можно будет посмотреть на мозаичные панели.

Грегор снова плюхнулся в кресло, устроившись в нем боком и покачивая перекинутой через ручку кресла ногой в начищенном сапоге. – Ну, и что ты о ней думаешь?

– О докторе Тоскане?

– Вряд ли я стал бы спрашивать твоего мнения о тете Элис.

Майлз разглядывал Грегора, улыбающегося во весь рот. Нет… этот человек хочет не критического анализа. – Красива.

– Правда?

– Очень умна.

– Блестящий ум. Жаль, что ты не присутствовал на совещании с Ракоци и его людьми. Ее выступление было образцом четкости.

Несомненно – раз, наверное, все эксперты торговой ассоциации ночь напролет безропотно помогали готовить это выступление… а кроме того, Майлз в свое время пару раз проводил рабочие совещания и признавал, что это требует усилий. Но Грегор не столько выспрашивал у Майлза его мнение, сколько напрашивался на подтверждение своего собственного. «Никогда я не был подхалимом…»

– Очень патриотична, – продолжал болтать Грегор, – и именно в том стиле – нацеленность на будущее, готовность к сотрудничеству, – какого твой отец всегда надеялся добиться от комаррцев.

– Да, сир.

– Прекрасные глаза.

– Да, сир. – Майлз вздохнул. – Очень… хм… сине-зеленые. – «За что он со мной так?» Вероятно, потому что графа и графини Форкосиган здесь нет. Он использует Майлза как замену его родителям, которые, в конце концов, к тому же и приемные родители сироты-Грегора.

– Остроумна…

– Да, сир.

– Майлз?

– Да, сир?

– Прекрати.

– Хм. – Майлз попытался снова прибегнуть к трюку с прикушенной губой.

Грегор перестал качать ногой; лицо его стало серьезнее, на него набежала тень. – Я напуган, – тихо добавил он.

– Возможностью отказа? Я не такой эксперт по женщинам, каким, по его словам, является Айвен, но… на мой взгляд все предварительные признаки, говорят «давай, вперед!».

– Нет… Того… что может случиться потом. Моя работа может обернуться для меня смертью. Для меня и для тех, кто будет ко мне ближе всего.

Это тень принцессы Карин, а не переменчивый ветерок, остудила воздух. Может, для душевного здоровья Грегора и лучше, что северное крыло, где погибла его мать, сгорело дотла и было отстроено заново, уже свободное от призраков.

– Обычные мужчины и женщины умирают каждый день. По самым разным причинам: от чистой случайности до неумолимого времени. Не существует императорской монополии на смерть.

Грегор посмотрел на него. – Действительно, нет, – тихо проговорил он. И решительно кивнул, будто Майлз только что изрек нечто для него полезное. «Но что?»

Майлз попытался сменить тему. – Так что же за вопросы всплывут на этой встрече с Форталой и Ванном?