Память - Страница 132

132

– Время решает все, – произнес Майлз.

Гарош, дернувшись, распрямился, все еще стоя на коленях. – Милорд Аудитор, – быстро заговорил он и осекся. Его взгляд охватил маленькую армию СБшников, толпившихся в дверном проеме за спиною Майлза. Даже сейчас, подумал Майлз, Гарош способен выдать экспромтом какое-нибудь блестящее объяснение происходящему для самого Майлза и всей этой проклятой толпы. Но тут вперед протолкался Иллиан. Майлзу показалось, что он чуть ли не видит, как бойкая ложь обратилась в запекшийся прах прямо на языке генерала, хотя единственным внешним проявлением этого стал чуть дернувшийся уголок рта Гароша.

Майлз уже заметил, что Гарош избегает встречаться лицом к лицу со своими жертвами. Он ни разу не навестил Иллиана в здешней клинике СБ; безуспешно пытался сторониться Майлза, пока, без сомнения, разрабатывал первоначальную версию своей ловушки; и предусмотрительно появился в императорском дворце лишь после того, как Галени арестовали и увели. Возможно, он не злодей, просто обычный неглупый человек, соблазнившийся на единственный дурной поступок, а затем ошеломленный тем фактом, что последствия вышли из-под его контроля.

«Когда ты выбираешь какой-то поступок, то выбираешь и последствия этого поступка.»

– Привет, Люка, – произнес Иллиан. Взгляд его был весьма холоден.

– Сэр… – Гарош поднялся на ноги; в руках у него ничего не было.

– Полковник, доктор Уэдделл, прошу вас. – Майлз жестом пригласил их пройти вперед и махнул рукой технику последовать за ними. Сам он остался чуть сзади, по другую сторону от собравшейся группы людей, нежели Гарош. Посмотрев в ту сторону, он на мгновение случайно столкнулся взглядом с генералом, и оба быстро отвели глаза, избегая этого неловкого тет-а-тет.

«Вот миг моего триумфа. Почему он больше меня не веселит?»

К этому моменту дальнейшие действия были отрепетированы и выверены, словно па танца. Полковник окончательно снял решетку, Уэдделл побрызгал. Несколько мучительных секунд ожидания. Затем разгорелось красное свечение, яркое и зловещее, стоило только бесцветному лучу окрасить невидимую улику в цвет, похожий на кровь.

Майлз вздохнул:

– Генерал Аллегре, теперь вы являетесь исполняющим обязанности шефа СБ, вплоть до утверждения императором Грегором. Мне очень жаль, но я вынужден сообщить вам, что вашей первой обязанностью будет арест вашего предшественника, генерала Гароша. По моему приказу как Имперского Аудитора по серьезному обвинению… – В чем? В диверсии? Измене? Глупости? «Каждый преступник в душе жаждет быть пойманным», – гласит народная мудрость. Неправда, подумал Майлз, единственное, чего хочет преступник – это скрыться. Это грешник жаждет быть вытащенным на свет, чтобы проползти сквозь путь покаяния, отпущения грехов и своего рода прощения, каким бы сокрушительным оно ни оказалось. Так кто же Гарош, преступник или грешник?

– По особо тяжкому обвинению в измене, – закончил Майлз. Половина присутствующих вздрогнула, услышав последнее слово.

– Не измена, – шепотом прохрипел Гарош. – Никогда.

Майлз повел открытой ладонью. – Но… если он желает признать свою вину и готов к сотрудничеству, то возможно смягчить обвинение до «нападения на старшего по званию офицера». Трибунал, год тюрьмы и простая отставка без почестей. Думаю… я позволю военному суду уладить дело подобным образом.

Судя по выражению лиц Гароша и Аллегре, оба уловили нюанс этого выступления. В конце концов, Аллегре – начальник Галени и, несомненно, во всех подробностях следил за ходом дела против своего подчиненного. Челюсть Гароша напряглась; Аллегре язвительно улыбнулся, оценив этот пассаж.

– Могу ли дать вам совет – пока вы еще разбираетесь в ситуации, – продолжил Майлз, обращаясь к Аллегре, – Сопроводите его вниз, чтобы он поменялся местами с вашим ведущим аналитиком.

– Да, милорд. – Голос Аллегре был тверд и решителен, хотя он и запнулся на мгновение, сообразив, что здесь не найдется здоровенных сержантов для осуществления официального ареста. Майлз подумал, что восемь к одному – вполне достаточное преимущество, но от дальнейших советов воздержался. Теперь это работа Аллегре.

Аллегре, кинув быстрый взгляд на Иллиана и не получив от него никаких подсказок, решил эту задачу, выбрав среди собравшихся Айвена, – кстати, а что здесь делает Айвен? – полковника и коммодора. – Люка, ты же не собираешься создавать мне проблемы?

– Думаю… нет. – вздохнул Гарош. Он обежал взглядом комнату, но там не было удобных высоких окон, манящих разрешить этот вопрос быстро – головой вперед с четвертого этажа и на мостовую. – Я слишком стар для подобного спорта.

– Вот и хорошо. Я тоже. – Аллегре вывел его вон.

Иллиан смотрел, как они выходили. И вполголоса заметил Майлзу: – Чертовски это неприятно. СБ и вправду надо завести новые традиции смены руководства. Убийства и судебные приговоры немало подрывают работу организации.

Майлз мог лишь согласно пожать плечами.

Он отправился быстро обследовать ближайшие комнаты для совещаний, и уже во второй из них обнаружил открытую отдушину без фильтра. Он проследил, чтобы судмедэксперт тщательно описал и упаковал последний фрагмент вещественных доказательств, и, запечатав весь набор аудиторской печатью, отправил его вниз в хранилище – для любых дальнейших нужд, какие бы ни возникли.

Что бы из этого ни вышло, оно было, и слава Богу, за пределами полномочий, возложенных на Майлза как на и.о. Имперского Аудитора. Его ответственность завершится докладом Грегору и передачей всех собранных доказательств надлежащему обвинительному органу – в данном случае, по всей вероятности, военному суду. «Я должен был лишь отыскать истину. Я не должен гадать, что теперь с нею делать.» Хотя, предполагал он, любые рекомендации с его стороны будут весомы.

132